Новый спектакль Кудашова создан по повести Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом», которую режиссер считает знаковой для литературы 90-х годов и не только: «Это один из наиболее точных текстов о моем поколении, о времени моего детства, о судьбах, о стране и вообще о том, кто мы такие», — говорит он. Хотя, казалось бы, это история сугубо частная, автобиографическая: в ней Павел Санаев вспоминает годы детства, проведенные у авторитарной бабушки, которая не позволяла внуку видеться со своей мамой, актрисой Еленой Санаевой, не одобряя ее нового мужа — «карлика-кровопийцу» Ролана Быкова. Но в спектакле Кудашова весь этот интимный перечень «взаимных болей, бед и обид» выводится на новый, не бытовой уровень.
Кстати, интересно, что спектакль «Похороните меня за плинтусом» идет в самом БТК в постановке ученика Кудашова Романа Бокланова. Это практически моноспектакль однокурсника Бокланова Максима Морозова, где он ведет рассказ от лица маленького Саши, изображая других персонажей с помощью подручных предметов — флакона духов (мама), матрешки (бабушка), радиоприемника (дед). Получается пронзительная история о детских травмах, возникающих, когда ребенок становится заложником и предметом торга во взрослых разборках.
У Руслана Кудашова и способ актерской игры, и акценты совсем другие. Он неожиданно помещает действие на цирковую арену, завешанную красными полотнищами (сценограф спектакля — постоянный соавтор режиссера, главный художник БТК Марина Завьялова). Актеры с выбеленными лицами-масками тут становятся коверными, а жуткие сцены «истязания младенца» превращаются в цирковые номера с участием кукол.
В начале спектакля Саша-рассказчик (Григорий Вахрушев) неуверенно заходит в дверь дома, из которого они с мамой когда-то буквально бежали, и, разглаживая листы старого дневника, пускается в воспоминания. Маленького Сашу тут изображает мягкая тряпичная кукла, которую забрасывают на штанкет, как его самого, по словам бабушки, повесили на ее шею «тяжкой крестягой». В гротескной сцене купания бабушка бесцеремонно запихивает куклу Саши в ванну, норовя то ли удушить, то ли утопить, и трет ему ноги и руки, которые вытягиваются, как лента сосисок, — фокус-покус.
В другой сцене бабушка в порыве гнева на нерадивого внука начинает метать дротики в прикованную к стенду-мишени куклу мальчика. А «моржевание» Саши на балконе превращается в акробатический номер на раскачивающейся балконной двери. Дедушка при всех этих аттракционах присутствует только в виде маленькой куклы, наглядно показывающей его роль в этой семейной драме. А мама (Елена Симанович), наоборот, выходит только в живом плане — как прекрасный образ Сашиной мечты, его любимой «чумочки» (так он ласково переиначивал бабушкино обидное прозвище «чумичка»).
Но главной героиней спектакля, конечно, становится сама бабушка — Елене Киселевой удалось создать образ мощный и многомерный: домашний тиран и абьюзер, хулиганка и клоунесса, и в то же время несчастная, надломленная женщина. Выходя из освещенного яркими лампочками круга арены и садясь за гримировальный столик, она с совершенно иной, подавленной интонацией рассказывает историю своей жизни: как мечтала стать актрисой, а стала секретаршей, как влюбилась в известного актера, который все время пропадал на гастролях и оставлял ее одну, как потеряла во время войны первого ребенка и попала в лечебницу для душевнобольных… Тут актриса достает такую же, как у Саши, большую тряпичную куклу, показывая, в какое безобразное чудовище она превратилась, и бьет по зеркалу, не желая признавать своего отражения. Трагическая судьба исковеркала ее психику, что отразилось потом и на дочери, и на внуке: одну она ненавидела, другого — отчаянно, до безумия любила, грозя удушить своей любовью. Ее нереализованная мечта стать актрисой привела к театрализации жизни, где любая ситуация превращалась в драму: «Что вы, Нина Антоновна, нам тут концерты устраиваете? <…> Тут вам не подмостки, хватит с нас „Анны Карениной“ на сегодня», — говорит за кадром голос, похожий на голос Ролана Быкова, когда героиня закатывает грандиозную истерику у их двери, требуя вернуть внука. А любая драма по закону снижения жанра рано или поздно превращается в пародию, в фарс или попросту в цирк.
Но однажды фигура бабушки в спектакле достигает поистине эпических размеров: после бегства внука на сцене вырастает огромное надувное многорукое существо вроде грозного Шивы-разрушителя — так, видимо, Саша представляет себе бабушкин гнев. Но в то же время сама бабушка вдруг оказывается жалкой, слабой и у закрытой двери униженно просит хоть немного любви, понимания и прощения. В этой сцене Елена Киселева достигает такого драматизма, что с лихвой искупает все гадкие выходки своей героини. И после смерти бабушки, когда ее уродливую кукольную оболочку запихивают в сценический люк, на подмостки выходит красивая, уверенная в себе актриса и раскидывает руки к свету под песню Radiohead «Creep».
В спектакле вообще звучит много музыки — и популярные в советское время шлягеры, и протяжные украинские народные песни (бабушка была родом из Киева), и даже гимн СССР. Последний как бы намекает, что атмосфера бытовой безнадеги, обесценивания человека и тотального насилия — это фон жизни не отдельной семьи, а целой большой страны.
Источник.
